Л.А. Бобров (Новосибирск) ОЙРАТСКИЙ ШЛЕМ С БУДДИЙСКОЙ СИМВОЛИКОЙ ИЗ ЮЖНО-КАЗАХСТАНСКОГО ОБЛАСТНОГО ИСТОРИКО-КРАЕВЕДЧЕСКОГО МУЗЕЯ

Управление культуры Минобороны России Российская Академия ракетных и артиллерийских наук Военно-исторический музей артиллерии, инженерных войск и войск связи

Период позднего Средневековья и раннего Нового времени является самостоятельным и весьма важным этапом эволюции военного искусства монголоязычных кочевников Центральной Азии. В условиях нарастающей конфронтации с оседло-земледельческими народами комплекс вооружения номадов региона стремительно эволюционировал, приспосабливаясь к меняющимся условиям эпохи «Пороховой революции». Данные изменения затронули не только оружие дистанционного и ближнего боя, но и доспех степняков, пик развития которого пришелся на период «Малого монгольского (ойратского) нашествия» XVII – первой половины XVIII вв.²

Актуальным направлением современных археологических, оружиеведческих и этнографических исследований является публикация эталонных боевых и парадных шлемов, система оформления которых позволяет с высокой степенью достоверности определить этническую принадлежность заказчика данных изделий. Подобные наголовья играют важную роль при датировке и атрибуции других шлемов, происходящих из числа случайных находок и старых оружейных собраний.

В фондах Южно-Казахстанского Областного историко-краеведческого музея (ЮКОИКМ, г. Чимкент, Республика Казахстан) хранится железный шлем (ЮКОМ КП 187), представляющий значительный интерес для отечественных и зарубежных археологов, оружиеведов и военных историков. Поскольку ранее данный шлем не публиковался, целью настоящей статьи являет ся введение наголовья в научный оборот, описание его конструкции и системы оформления, а также датировка и атрибуция.

Рис. 1. Шлем (ЮКОМ КП 187) – вид спереди (фото К.З. Ускенбай; без масштаба)

Рис. 2. Шлем (ЮКОМ КП 187) – вид слева (фото К.З. Ускенбай; без масштаба)

По материалу изготовления шлем относится к классу железных, по конструкции тульи – к отделу цельнокованых, по форме купола – к типу сфероконических. Общая высота шлема (без несохранившегося навершия) – 18,0 см, диаметр – 21,0 см.

Низкая цельнокованая тулья шлема имеет ярко выраженную сфероконическую форму (рис. 1–2). На макушечной части купола проделано большое округлое отверстие, вокруг которого вбиты три медные заклепки с полусферическими шляпками (рис. 3). Это позволяет предположить, что навершие шлема состояло из пластины-основания (подвершия) полусферической или конической формы и, вероятно, трубки-втулки для плюмажа.

К налобной части шлема приклепан так называемый «коробчатый» козырек, состоящий из горизонтальной пластины – «полки» – и вертикального «щитка» (рис. 2). «Полка» козырька имеет полукруглую форму и гладкую поверхность (рис. 3), в то время как «щиток» покрыт тонкой рельефной пластиной желтого металла и украшен орнаментом. По центру «щитка» приварены одиннадцать округлых медных «гнезд», сгруппированных в виде ромба (рис. 1; 4).

Рис. 3. Шлем (ЮКОМ КП 187) – вид сверху (фото К.З. Ускенбай; без масштаба)

Рис. 4. Шлем (ЮКОМ КП 187) – «щиток» козырька (фото К.З. Ускенбай; без масштаба)

В настоящее время «гнезда» пусты, но первоначально в них вставлялись драгоценные или полудрагоценные камни (скорее всего, кусочки кораллов и (или) бирюзы)³. Основное поле «щитка» украшено оригинальным орнаментом, выполненным в технике гравировки по металлу. Рисунок представляет собой гирлянду из «бутонов» необычной формы. Центральные «бутоны» выполнены в виде ременной пряжки с язычком (рис. 4; 7, 1). Их малые боковые аналоги снабжены одинарными полуовальными прорезями (возможно, это стилизованное изображение все той же «пряжки»). Пространство между «бутонами» заполнено точечным орнаментом. По краю «щиток» козырька снабжен неширокой окантовкой, покрытой частой мелкой насечкой (рис. 4).

Вдоль нижнего края тульи шлема пробиты сквозные отверстия, служившие для крепления обруча и, возможно, пластинчатонашивной или кольчатой бармицы. Собственно обруч сохранился фрагментарно. Он представляет собой узкую металлическую полосу, крепившуюся к куполу с помощью медных заклепок. Концы обруча соединены встык на затылочной части шлема и зафиксированы заклепками (рис. 5). Поверхность обруча украшает упомянутый выше орнамент с «бутонами» пряжкообразной формы (рис. 6; 7, 1).

Рис. 5. Шлем (ЮКОМ КП 187) – вид сзади (фото К.З. Ускенбай; без масштаба)

К сожалению, установить время и условия поступления шлема в ЮКОИКМ не удалось. Но он может быть датирован и атрибутирован на основе анализа конструкции и системы оформления тульи, козырька и обруча.

Цельнокованые шлемы, в целом, не типичны для комплекса защитного вооружения монголоязычных кочевников Центральной Азии, а конструкция и система оформления известных образцов значительно отличается от рассматриваемого экземпляра⁴.

Анализ технологии изготовления, отделки и силуэта купола шлема позволяет сделать вывод, что тулья наголовья была выполнена в рамках западно-азиатской военно-культурной традиции, которая в позднем Средневековье и раннем Новом времени доминировала во всем мусульманском мире, а в XVI – первой половине XVII в. оказывала сильное влияние на эволюцию русского доспеха⁵. В XV–XVIII вв. такие низкие цельнокованые шлемы сфероконической формы были весьма популярны среди воинов Малой, Передней, Средней и Южной Азии⁶. В Московском государстве они традиционно именовались «шишаками»⁷.

Рис. 6. Шлем (ЮКОМ КП 187) – фрагмент обруча (фото К.З. Ускенбай; без масштаба)

Важным датирующим признаком шлема является «коробчатый» козырек, состоящий из «полки» и «щитка». Козырек данной конструкции является характерным элементом оформления шлемов монгольских и тюркских кочевников Центральной Азии XV–XVIII вв.⁸

Особый интерес представляет декоративное оформление шлема. Традиция украшать предметы вооружения множеством округлых «гнезд», инкрустированных кусочками кораллов и бирюзы, характерна для изделий мастеров Мавераннахра позднего Средневековья и раннего Нового времени⁹. Однако схожее оформление встречается также на продукции казахских, уйгурских, ойратских, монгольских и тибетских ремесленников¹⁰. Что касается рисунка на «щитке» козырька и обруче, то есть основание полагать, что перед нами не растительный орнамент, а ори гинальное изображение одного из важнейших символов ламаистской ветви буддизма – «Ваджры». Первоначально «Ваджра» («алмаз», «молния») – оружие Индры, изображавшееся в виде трезубца.

Рис. 7. Прорисовка изображения «Ваджры» на предметах вооружения и тибетских иконах-«танка» XV–XIX вв. (без масштаба): 1, 5 – изображения «Ваджры» на джунгарском шлеме из ЮКОИКМ (ЮКОМ КП 187); 2, 6 – изображение «Ваджры» на иконе-«танка» «Мандала Хеваджры», начало XIX в. (Государственный музей Востока); 3 – изображение «Ваджры» на иконе-«танка» «Меч – символ Манджушри», XIX в. (Государственный музей Востока); 4 – изображение «Ваджры» на кожаном тибетском шлеме XV–XVII вв. (Музей искусств Метрополитен); 7 – изображение «Ваджры» на стальной пластине тибетского зерцального доспеха XVIII–XIX вв. (частная коллекция)

гинальное изображение одного из важнейших символов ламаистской ветви буддизма – «Ваджры». Первоначально «Ваджра» («алмаз», «молния») – оружие Индры, изображавшееся в виде трезубца. В тибетской традиции боковые клинки «Ваджры» (тиб. «дордже», «дорже») стали изображать загнутыми к центральному острию. В результате, трезубец стал визуально напоминать «ременную пряжку с язычком» (рис. 7, 2–7). Известны многочисленные варианты изображения «Ваджры»: одинарная, двойная (в виде креста), в виде цветка ириса и т. д. (рис. 7). Судя по данным буддийской иконографии, «Ваджры» могли изображаться не только по отдельности, но и собираться в «гирлянды» (как на шлеме из ЮКОИКМ). Такие «гирлянды» зафиксированы на многочисленных тибетских иконах – «танка» XVIII–XIX вв.¹¹ Обращает на себя внимание тот факт, что, наряду с большими трезубцами, «Ваджры» на шлеме имеют и малые (боковые) элементы. Скорее всего, мастер, наносивший узор, предполагал изобразить двойную (крестообразную) «Ваджру» (рис. 7, 7), однако не очень точно рассчитал ширину пластины и был вынужден показать боковые трезубцы в наклонном положении (рис. 3; 4, 5; 5). Если наше предположение верно и шлем действительно украшен буддийской символикой¹², то наиболее вероятно, что его владельцем являлся состоятельный ойратский воин из числа подданных Джунгарского государства (1635– 1758).

Ойраты приняли буддизм (в его ламаистской версии) в конце XVI – начале XVII в. и стали ревностными сторонниками «Желтого учения»¹³. Помимо прочего, это проявилось и в оружейной сфере. До нашего времени дошли ойратские шлемы и панцири, украшенные разнообразной буддийской символикой¹⁴. Характерно, что в большинстве случаев буддийские символы (как и на рассматриваемом шлеме) выполнены в технике гравировки, а фон убран точечным орнаментом¹⁵. В пользу ойратского происхождения наголовья из ЮКОИКМ свидетельствует и тот факт, что шлем происходит с территории Южного или Юго-Восточного Казахстана. Более столетия данный регион являлся объектом военной экспансии джунгар, которые сумели установить свой политический контроль над значительной частью этих земель. Неудивительно, что среди предметов вооружения, найденных на территории Южного и Юго-Восточного Казахстана, нередко попадаются изделия джунгарских мастеров¹⁶.

Не противоречит джунгарской версии происхождения шлема и цельнокованая сфероконическая тулья «мусульманского» образца. На протяжении позднего Средневековья и раннего Нового времени ойраты поддерживали с народами Средней Азии тесные военно-политические и экономические контакты¹⁷. Во второй половине XVII – первой половине XVIII вв. изделия казахских, узбекских и таджикских ремесленников поступали в Джунгарию в качестве военных трофеев и дани, а непосредственно на территории ойратского государства трудились многочисленные среднеазиатские мастера-оружейники¹⁸. Начиная с последней трети XVII в., защитное и наступательное вооружение в джунгарские войска начали поставлять мастерские Восточного Туркестана, а в конце первой половины XVIII в. доспехи, ружья, сабли и боеприпасы стали массово импортироваться в Джунгарию из городов Мавераннахра («Большой Бухарии»). Интересно, что работу среднеазиатских ремесленников контролировали специально прибывшие в регион ойратские мастера: «…порох, свинец, ружья, турки, сабли и панцыри [джунгары] при прежнем владельце Галдан-Чирине делали. А ныне де оное получают из Большой Бухарии, где и мастера их, зенгорцы, имеются»¹⁹. Данные факты позволяют предполагать, что хотя вооружение для джунгарской армии и изготавливалось среднеазиатскими ремесленниками, но оформлялось и украшалось с учетом вкусов заказчиков и будущих владельцев²⁰. Это объясняет сочетание на шлеме из ЮКОИМ западноазиатских технологических решений (цельнокованый сфероконический купол) с типичным «коробчатым» козырьком центральноазиатского типа и стилизованной буддийской символикой.

Таким образом, анализ конструкции и системы оформления шлема из ЮКОИКМ позволяет датировать его периодом позднего Средневековья и раннего Нового времени и соотнести с комплексом вооружения кочевников Центральной Азии. Наиболее вероятно, что наголовье было изготовлено среднеазиатскими мастерами по заказу знатного джунгарского воина во второй половине XVII– середине XVIII вв. Впоследствии шлем мог применяться казахскими батырами вплоть до первой половины XIX в. включительно.

Список сокращений

ЦГМРК – Центральный Государственный Музей Республики Казахстан ЮКОИКМ – Южно-Казахстанский Областной историко-краеведческий музей

1 Исследование проведено в рамках базовой части государственного задания в сфере научной деятельности (проект № 2718).

2 Бобров Л.А., Худяков Ю.С. Вооружение и тактика кочевников Центральной Азии и Южной Сибири в эпоху позднего Средневековья и Нового времени (XV – первая половина XVIII вв.). СПб.: СПбГУ, 2008. С. 327–524, 532–535, 556, 567–569, 589–590.

3 Бобров Л.А., Анисимова М.А. Центральноазиатские шлемы позднего Средневековья и раннего Нового времени из Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи // Вестник НГУ. Сер.: История, филология. 2013. Т. 12, вып. 3: Археология и этнография. С. 204. Рис. 14, 16.

4 LaRocca D. Warriors of the Himalayas. Rediscovering the Arms and Armor of Tibet. New York: Yale University Press, 2006. Р. 78–79, 81; Бобров Л.А., Худяков Ю.С. Указ. соч. С. 446, 450–452, 462.

5Бобров Л.А., Анисимова М.А. Указ. соч. С. 201.

6 Робинсон Р. Доспехи народов Востока. История оборонительного вооружения. М.: Центрполиграф, 2006. Табл. IXа, г; The Arts of the Muslim Knight. The Furusiyya Art Foundation Collection. Milan: Skira, 2008. P. 327, 331; Бобров Л.А., Анисимова М.А. Указ. соч. С. 198–201.

7 Бобров Л.А., Анисимова М.А. Указ. соч. С. 201.

8 Бобров Л.А., Худяков Ю.С. Указ. соч. С. 418, 426, 432, 440–444, 446, 447, 450–452; LaRocca D. Op. cit. P. 73–75, 77–79, 91, 99. Подобные козырьки также широко представлены в цинских и корейских материалах XVII–XIX вв. Однако восточноазиатские мастера, в отличие от центральноазиатских оружейников, практически всегда дополняли «коробчатый» козырек специальной налобной пластиной, которая отсутствует на рассматриваемом шлеме из ЮКОИКМ.

9 Художественное оружие из собрания Государственного Эрмитажа. Каталог выставки. СПб.: Славия, 2010. С. 96, 97; Бобров Л.А., Анисимова М.А. Указ. соч. С. 206; Анисимова М.А. Оружие Востока XV– первой половины XX века: из собрания Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи. СПб.: Атлант, 2013. С. 255, 261, 271, 276, 277.

10 Маргулан А.Х. Казахское народное прикладное искусство. Алматы: Онер, 1986. Т. 1. С. 180; Его же. Казахское народное прикладное искусство. Резьба по дереву и кости. Художественная обработка металла и тиснение по коже. Алматы: Онер, 1994. Т. 3. С. 134–136, 217, 225, 229; Anthony C. Tirri. Islamic Weapons. Magrib to Moghul. New York: Indigo Publishing, 2003. P. 383; Каримова Р.У. Традиционные художественные ремесла и промыслы уйгуров. Алматы: «Дайк-Пресс», 2005; Armaments and Military Provisions. The Complete Collection of Treasures of the Palase Museum. Peking, 2008. 131–133; LaRocca D. Op. cit. P. 195, 216, 217; Бобров Л.А., Анисимова М.А. Указ. соч. С. 206.

11 Священные образы Тибета. Традиционная живопись Тибета в собрании Государственного музея Востока. Самара: Агни, 2002. С. 170–181

12 Сам по себе факт нанесения изображения «Ваджры» на поверхность шлема не уникален. Так, напр., до нашего времени дошли монгольские и тибетские шлемы, украшенные изображениями одинарных и двойных «Ваджр» (LaRocca. Op. cit. P. 81, 117; Бобров Л.А., Худяков Ю.С. Указ. соч. С. 419, рис. 148, 2). Изображение «Ваджры» встречается также на зерцалах, топорах и другом вооружении центральноазиатского производства XVII–XIX вв. (LaRocca. Op. cit. P. 131, 185).

13 История Калмыкии с древнейших времен до наших дней. Элиста: Герел, 2009. Т. 3. С. 218–232

14 Бобров Л.А., Худяков Ю.С. Указ. соч. С. 370, рис. 121, 9–11; 440–441, 444, 446

15 Там же.

16 Так, напр., в фондах ЦГМРК хранится сфероцилиндрический ойратский шлем (КП 2067), в ЮКОИКМ – джунгарский кольчато-пластинчатый панцирь (ЮКОМ КП 746) и т. д.

17 Чимитдоржиев Ш.Б. Взаимоотношения Монголии и Средней Азии в XVII– XVIII вв. М.: Наука, 1979. С. 3–65

18 Бобров Л.А., Худяков Ю.С. Указ. соч. С. 328–331

19 Златкин И. Я. История Джунгарского ханства 1635–1758. М.: Наука, 1983. С. 240.

20 Бобров Л.А., Анисимова М.А. Указ. соч. С. 203–207