И.В. Павлов (Санкт-Петербург), М.В. Павлов (Москва) ИСТОКИ СОВЕТСКОЙ САМОХОДНОЙ АРТИЛЛЕРИИ
Управление культуры Минобороны России Российская Академия ракетных и артиллерийских наук Военно-исторический музей артиллерии, инженерных войск и войск связи
Часть IVСанкт-Петербург
©ВИМАИВиВС, 2016
©Коллектив авторов, 2016
© СПбГУПТД, 2016
Первая самоходная установка в Российской империи была разработана в 1912 г. для 76,2-мм зенитной полуавтоматической пушки с использованием автомобильного шасси РусскоБалтийского завода и в 1914 г. принята на вооружение Российской императорской армии.
С началом Первой мировой войны работы по созданию пушечнопулеметных бронированных колесных машин для поддержки пехоты получили мощный толчок в развитии. Для прорыва обороны противника в условиях позиционной войны и передвижения в глубину его боевых порядков разрабатывались тяжелые самоходные орудия, как крупного, так и среднего калибра, обладавшие высокой подвижностью и проходимостью. Но, несмотря на большую работу, проведенную в условиях военного времени, промышленность России не смогла организовать производство бронированных машин в необходимом объеме для полноценного оснащения Российской армии.
После вывода России из Первой мировой войны и разворачивания на бескрайних просторах державы Гражданской войны вопрос обеспечения молодой Рабоче-Крестьянской Красной Армии (РККА) артиллерией сопровождения встал особенно остро. Уже осенью 1918 г. начинает работу комиссия по систематизации опыта боевых действий войск в Первой мировой войне, а 16 декабря того же года в Артиллерийском комитете Главного артиллерийского управления (Артком ГАУ) формируется комиссия особых артиллерийских опытов (КОСАРТОП) под руководством В.М. Трофимова – первый советский научный центр по разработке вопросов развития артиллерийского вооружения.
В 1920 г. при Арткоме ГАУ под председательством известного конструктора Р.А. Дурляхова проводились заседания артиллерийских секций «Комиссии по программе военной промышленности», в ходе которых принимается решение об организации работ по созданию самоходных орудий для непосредственного сопровождения пехоты.
С этой целью в 1921 г. разрабатываются боевые и технические характеристики батальонных орудий, взятые за основу проектов средств механической тяги для артиллерии. По мнению Арткома ГАУ от орудий сопровождения, наряду с минимальными размерами и массой, требовались постоянная готовность к открытию огня и обеспечение его ведения с хода.
В 1923 г. В.М. Трофимовым для усиления стрелкового батальона разработаны конструкции 45-мм полуавтоматической пушки и 60-мм гаубицы. Для их транспортировки инженер Ф.Л. Хлыстов разработал проект специального трактора-тягача, обеспечивавший ведение огня с хода.
Первая советская самоходная установка была разработана в том же году инженером КОСАРТОПа Н.В. Каратеевым и Б.А. Андрыхевичем на заводе «Красный Арсенал» в Петрограде, где в 1922 г. было создано специальное «самоходное» конструкторское бюро. Там же в период 1923–1926 гг. по инициативе Арткома вели разработку проекта разведывательного артиллерийского гусеничного самохода «АР». Машина предназначалась для выполнения задач передового подвижного наблюдательного пункта в боевых порядках пехоты, с возможностью ведения разведки огнем.
В конце 1923 г. произошло важное событие, оказавшее впоследствии большое влияние на развитие самоходной артиллерии в СССР. Для начала работ по механизации Красной Армии в Техническом комитете Главного управления военной промышленности (ГУВП) приступили к созданию специальной организации по изучению и систематизации как российского опыта боевого применения танков, так и зарубежного. В итоге, весной 1924 г. начала свою работу комиссия, основная задача которой, наряду с выработкой ТТТ к танкам, состояла и в выборе основных направлений развития механизации Красной армии.
В течение года комиссии удалось собрать и систематизировать все имеющиеся в России материалы и передать их в ГАУ, Военнотехническую академию РККА им. Дзержинского (ВТА РККА) и крупнейшим заводам для изучения и проведения собственных работ по танкостроению. Параллельно с работой комиссии в техническом бюро ГУВП приступили к разработке проекта маневренного танка и изучению возможности применения для механизации РККА гусеничных шасси, разработанных с использованием танковых узлов, а к концу 1924 г. завершили разработку проекта «малого полкового танка» (машина сопровождения пехоты) – МС-1.
В целом необходимо отметить, что хотя проект маневренного танка не получил дальнейшего развития, опыт, полученный при его разработке, оказал большую пользу в последующих работах. К началу 1925 г. коллектив техбюро представлял собой уже «достаточно сильный аппарат, способный разрешить любую танковую задачу на 3–4 балла, в пределах требований, но не преувеличенных».
Параллельно при Арткоме ГАУ была сформирована специальная Комиссия по механизации и тракторизации армии (Комета), к работе в которой были привлечены конструкторские силы заводов Орудийно-арсенального треста (ОАТ). Кроме того, были организованы проектные бюро на заводах «Большевик», «Красный путиловец», «Мастяжарт» («Мастерские тяжелой артиллерии») и на заводе № 8, ориентированные на создание самоходной артиллерии.
10 июня 1925 г. в Москве, на артиллерийском съезде при ГУВП по итогам обсуждения доклада начальника техбюро ГУВП С.П. Шукалова «Русское танкостроительство, первые опыты и перспективы» признали необходимым: «…незамедлительно развернуть при ГУВП работы по организации танкостроения, …выделить постоянную штатную танковую группу в конструкторском бюро при научнотехническом совете ГУВП для разработки и испытаний танковых конструкций с последующей разработкой по заданиям Арткома АУ и, по собственной инициативе, проектов, осуществляемых своими средствами и внутри страны».
Вслед за артиллерийским съездом, 27 июня 1925 г., на заводе «Большевик» состоялось совещание по вопросам изготовления новых опытных агрегатов механической тяги. Наряду со сроками, стоимостью и порядком работы по изготовлению МС-1 уделили внимание и изготовлению гусеничных повозок для буксировки их пятитонным трактором.
К этому времени готовность повозок составляла всего около 10 %, и для исполнения заказа потребовалось принятие неотложных мер. Исходя из общего положения дел, установили новые сроки завершения работ: по первой (бензиновая повозка) – октябрь, по второй (зарядная повозка) – ноябрь. Кроме того, первую повозку к этому сроку подлежало оборудовать цистерной под топливо.
22 августа 1925 г. ГУВП направило заводу «Большевик» основное задание по проектированию малокалиберного автоматического зенитного орудия с предложением в срочном порядке представить пожелания завода о порядке, сроках и условиях проведения конкурса на указанное орудие, а также условиях премирования за его проектирование.
Заданием предусматривалась разработка автоматического зенитного орудия калибром 37–40 мм с горизонтальным углом обстрела 360°, вертикальными углами –5° ÷ +90°, начальной скоростью снаряда не менее 800 м/с, способным поражать цели на высоте до 3000 м.
Кроме того, установку стандартной качающейся части предлагалось реализовать в четырех вариантах: на колесном лафете для перевозки конной тягой, разборном для горной артиллерии, на гусеничном самоходе и в стационарном виде (судовая установка).
Система на колесном лафете должна была иметь боевую массу не более 650 кг (боекомплект 50 патронов). Система на гусеничном самоходном лафете по боевой массе не ограничивалась, но настаивалось на ее полной стандартизации с колесным вариантом и возможности перехода на конную тягу путем добавления к станку колесного хода.
Здесь необходимо отметить, что в том же году заводом «Мостяжарт» был изготовлен опытный образец зенитной самоходной установки (ЗСУ) с 76,2-мм зенитной пушкой обр. 1915 г. на шасси трактора «Даймлер». ЗСУ имела боевую массу 10 т. Она буксировала прицеп с боекомплектом, состоящим из 192 выстрелов, и орудийный расчет из шести человек. В последующем машина не прошла испытания и на вооружение не принималась. А инженером Н.В. Каратеевым, входившим в состав Комета, был разработан проект 76,2-мм полковой пушки на гусеничном движителе, имевшем «ломающуюся» в вертикальной плоскости схему. Мощность каждого из двух двигателей установки автономно передавалась на соответствующую гусеницу.
Индустриализация страны и развитие автотракторной и танковой промышленности создали предпосылки для рассмотрения возможности использования в качестве базы для самоходных артиллерийских установок шасси первого серийного советского легкого танка МС-1.
В декабре 1927 г. Научно-исследовательское бюро АНИИ (до 1927 г. КОСАРТОП) в рамках «Основных технических требований по системе вооружения» начинает разработку проектов следующих самоходных установок: 45-мм противотанковой и 76,2-мм пушечной установки, 7,62-мм зенитной пулеметной установки и зенитной 37-мм спаренной установки на шасси МС-1. Первые проектные работы, выполненные по проекту установки 76,2-мм полковой пушки обр. 1927 г., показали невозможность создания удовлетворительных условий боевой работы орудийному расчету без коренной переработки используемого шасси. Поэтому дальнейшие работы по созданию самоходной артиллерии ориентировались на использование шасси нового легкого танка Т-19.
На основании постановления Революционного Военного Совета (РВС) от 1–2 октября 1930 г. на шасси танка Т-19 к 1 октября 1931 г. планировалось изготовить опытные образцы самоходных установок: 76-мм полковой пушки обр. 1927 г., счетверенного 7,62-мм зенитного пулемета, зенитной 37-мм спаренной пушки и 37-мм противотанковой пушки «Рейнметалл».
Ввиду отсутствия 76-мм модернизированной пушки обр. 1927 г. и 37-мм спаренной зенитной пушки в целях скорейшего получения опытных образцов была взята нормальная полковая 76-мм пушка обр. 1927 г. и 37-мм зенитная пушка «Рейнметалл».
Рис. 1. Установка 76-мм пушки ДРП на шасси трехосного легкового автомобиля «Форд А»
Рис. 2. Самоходная установка 76-мм полковой пушки обр. 1927 г. на шасси автомобиля «Мореленд»
Со своей стороны НТК УММ РККА, в инициативном порядке, в период 1930– 1931 гг. изготовило и передало в механизированные части 10 самоходных установок 76-мм динамореактивной (безоткатной) пушки конструкции Л.В. Курчевского (ДРП) на шасси трехосного легкового автомобиля «Форд А». Кроме того, по разработанному УММ проекту на заводе «Красный путиловец» на шасси трехосного автомобиля «Мореленд» изготовили три образца самоходных установок 76-мм пушки обр. 1927 г. Произведенные испытания коротким пробегом и стрельбой на научно-исследовательском артиллерийском полигоне (НИАП) показали хорошие качества самоходных установок. Также находились на стадии изготовления и опытные образцы самоходных установок 76-мм пушки на шасси трехосных грузовых автомобилей «Мореленд» и «Форд», самоходная зенитная установка счетверенного пулемета на шасси «Мореленд» и самоходная установка 76-мм пушки обр. 1902 г. на шасси трактора «Коммунар». Помимо этого прорабатывался вопрос установки на тракторе 76-мм зенитной пушки и 107-мм корпусной пушки обр. 1910–1930 г.
Рис. 3. Самоходная установка 76-мм пушки обр. 1902 г. на тракторе «Коммунар З-90». Вид установки при стрельбе на борт в момент полного отката
В дальнейшем, с середины июня 1931 г., в связи с решением РВС о прекращении работ по Т-19 и переходе на танк Т-26, разработка всех вышеперечисленных образцов самоходных установок обоими организациями велась применительно к шасси Т-26.
К середине 1931 г. совместными усилиями НТК УММ и АУ выработали предложения по системе бронетанкового вооружения РККА в части самоходных установок для механизированных и моторизированных частей. Представленные на рассмотрение РВС СССР материалы рассматривались как предварительные до получения и испытания предусмотренных образцов на соответствие предъявленным тактико-техническим требованиям. В последующем на основе анализа полученных данных планировалось выработать окончательную систему вооружения.
Рассматривая в основе боевых действий механизированных соединений необходимость быстрого выдвижения на фланг и тыл противника, сковывание с фронта возимыми пехотными подразделениями и нанесения скоротечного удара броневыми средствами, для оснащения механизированных и моторизированных соединений предлагалось разработать высокоманевренную артиллерию, обладающую минимальным временем готовности к бою:
«– 76-мм самоходную пушку боевой массой 7,5–8 т с экипажем из трех человек на шасси легкого танка Т-26. Угол возвышения орудия не менее 30°, угол горизонтального наведения не менее 180°, желательно 360°. Возимый боекомплект не менее 24 выстрелов.
– 122-мм самоходную гаубицу боевой массой 14–16 т с экипажем из трех человек на шасси среднего танка. Угол возвышения орудия не менее 45°, угол горизонтального наведения не менее 180°, желательно 360°. Возимый боекомплект не менее 12 выстрелов.
– 45-мм самоходную противотанковую установку боевой массой 7–7,5 т с экипажем из трех человек на шасси Т-26, вооруженную орудием, стандартизованным с вооружением среднего танка. Вертикальные углы наведения –5°÷+30°, угол горизонтального наведения 360°. Возимый боекомплект не менее 100 выстрелов.
– 37-мм самоходную зенитную установку боевой массой 7–7,5 т с экипажем из трех человек на шасси Т-26. Вертикальные углы наведения –5°÷+80°, угол горизонтального наведения 360°. Возимый боекомплект не менее 200 выстрелов.
– самоходную зенитную пулеметную установку, вооруженную универсальным счетверенным 7,62-мм станковым пулеметом на шасси трехосного автомобиля. Боевая масса 5–5,5 т, бортовая броня 10 мм.
– 76-мм самоходную пушку ДРП боевой массой 2,5–3 т с экипажем два человека на шасси танкетки Т-27. Вертикальный угол наведения 20°, угол горизонтального наведения 180°. Возимый боекомплект не менее 24 выстрелов.
Для сопровождения и поддержки атаки танков второго эшелона и сопровождения пехоты предусматривалась самоходная установка 76-мм полковой пушки на шасси трактора «Коммунар» и «Сталинец» боевой массой 9–10 т с экипажем три человека. Возимый боекомплект не менее 12 выстрелов».
Проведенные во второй половине 1931 г. маневры ЛВО позволили получить практический опыт использования самоходных установок 76-мм пушек обр. 1927 г. на шасси «Мореленд».
В ходе их проведения трехорудийная батарея применялась для действия с мотоотрядом 11-й стрелковой дивизии, батарея действовала поорудийно, стреляя, как правило, прямой наводкой, поддерживая действия бронемашин и расчищая им путь. В течение двухчасового боя орудия меняли позиции 15–18 раз. При использовании в разведывательных боях, на флангах и в тылу «противника», в тяжелых дорожных условиях и движении по целине установки продемонстрировали высокую проходимость, исключив случаи застревания и проявив тем самым несравнимые преимущества перед батареей полевых 76-мм орудий обр. 1927 г., перевозимых методом погрузки на грузовых полуторатонных автомобилях «Форд».
Используемый на этих же маневрах трактор «Коммунар» также показал хорошую проходимость и прочность конструкции. Случаев застревания и крупных неисправностей зафиксировано не было.
К этому времени по линии самоходной артиллерии УММ изготовили и провели испытания опытных образцов самоходных установок 76,2-мм пушек на бронированных шасси тракторов «Коммунар9ГУ» и «Катерпиллер-60».
Испытания показали, что бронирование тракторов повлекло за собой их перегрузку, с соответствующим снижением скорости и проходимости, и практически свело к нулю ценность их боевого применения. Результаты испытаний еще раз подтвердили мнение УММ, изложенное в системе вооружения РККА – необходимость использования для артиллерии сопровождения моторизованных и механизированных частей только шасси танков. В отношении представленных образцов предлагалось снять с тракторов бронированные корпуса и провести испытания стрельбой в качестве самоходных установок второго эшелона, но в целом основное назначение тракторов виделось только в качестве тягачей для буксируемой артиллерии.
К началу ноября 1931 г. подвели первые итоги работ по моторизации РККА. В представленном докладе УММ отмечалось, что для замены трактора «Коммунар» (основной буксир для тяжелых систем артиллерии резерва Главного командования (АРГК)) к 7 ноября 1931 г. Харьковский паровозостроительный завод (ХПЗ) изготовил три опытных образца более мощного трактора «Коминтерн» (110 л.с., максимальная скорость до 20 км/ч). Кроме того, для транспортировки указанных систем в США была закуплена опытная партия тракторов «Катерпиллер», первые образцы которого к этому времени уже прошли полигонные испытания. Для транспортировки систем корпусной артиллерии определили трактор-тягач «Сомуа», позволяющий буксировать артиллерийские системы массой до 4 т со скоростью 20 км/ч.
Этот же тягач, по результатам проведенных сравнительных испытаний, выбрали и для буксировки дивизионной артиллерии. Трактор «Интернационал», основной конкурент «Сомуа», из-за низкой транспортной скорости (4 км/ч) был признан непригодным для буксировки дивизионной артиллерии.
Рис. 5. Подкатная тележка с 76-мм пушкой, буксируемая автомобилем «Форд-НАМИ»
С целью максимального сохранения ходовой части артиллерийских систем дивизионной артиллерии (76-мм пушка и 122-мм гаубица) разработали и изготовили специальные подкатные тележки, снабженные пневматическими колесами. Кроме этого, для 122-мм гаубицы отработали конструктивное решение по замене штатных колес на пневматические от грузового автомобиля Я-5.
Для ускорения сроков реализации намеченных мероприятий последовали организационные меры по установлению ответственности за обеспечение перехода артиллерии на механическую тягу:
«5.…разработка плана перехода и образцов тягачей, подкатных тележек – УММ; приспособление самих артиллерийских систем под тягачи или самоходы – АУ РККА.
6. Выделить комиссию в составе Председателя тов. Тухачевского и членов т.т. Халепского, Шничева, Симонова и Роговского для разработки в декадный срок детального плана работ по обеспечению перехода артиллерии на механическую тягу на основе представленного плана Артиллерийским Управлением и плана внесения на утверждение РВС СССР».
Следуя разработанному плану в части артиллерии немеханизированных стрелковых дивизий, в качестве средств тяги предполагалось использовать для батальонных артиллерийских систем массой 0,2–0,8 т – трехосный автомобиль АМО Ф-15, для полковых орудий массой 1,5–1,7 т – трехосный автомобиль Форд-АА, для артиллерии дивизионного звена массой 2,4–2,8 т – пятитонный автомобиль Я-5.
Однако на текущий момент времени разработка приспособлений закрепления систем для перевозки на автотранспорте в отношении батальонной и новых образцов полковой и дивизионной артиллерии не велась. Указанные работы были проведены только в отношении 76-мм полковой пушки обр. 1927 г. для перевозки на трехосном автомобиле Форд-ААА и 76-мм пушки обр. 1902 г. и 122-мм гаубицы для перевозки на пятитонном грузовике Я-5. Испытания приспособлений, проведенные в механизированной бригаде, выявили необходимость их доработки в направлении унификации и упрощения конструкции.
К сентябрю 1932 г. предполагалось разработать и изготовить опытные комплекты простейших приспособлений универсального типа для погрузки и крепления на машинах орудий, передков, зарядных ящиков и принадлежностей артиллерийских систем. К ноябрю завершить испытания представленных образцов и, приняв окончательные решения по максимальной универсализации всех типов приспособлений, в декабре передать документацию для их валового производства.
В отношении самоходной артиллерии успехи были более весомые. После положительных результатов испытаний опытного образца самоходной установки 76-мм пушки обр. 1927 г. на шасси «Мореленд» установки запустили в серийное производство (45 единиц). Машины предназначались как в качестве орудий сопровождения пехоты, так и для механизированных соединений. Только для механизированных частей предназначалась самоходная установка 76-мм пушки ДРП на шасси трехосного легкового автомобиля «Форд-А», опытный образец которой к этому времени уже проходил испытания на НИАП.
Полученные материалы показали, что поставленных требований – легкость, хорошая подвижность, надежность в работе – трехосный автомобиль «Форд А» обеспечить не мог и в качестве самоходной установки к принятию на вооружение не подлежал.
Для обеспечения поставленных требований к машине предлагалось воспользоваться более тяжелым шасси. К июню 1932 г. ожидалось завершение изготовления опытного образца 152-мм мортиры ДРП на шасси грузового автомобиля «Форд ААА», а в ноябре аналогичной установки на шасси пятитонного грузового автомобиля Я-5.
Что касается использования для самоходных орудий гусеничных шасси разрабатываемых перспективных танков, то в конце
Рис. 6. Самоходная установка 76-мм полковой пушки обр. 1927 г. с укороченным откатом – СУ-1
ноября 1931 г. на НИАП провели испытания стрельбой самоходной установки 76-мм полковой пушки обр. 1927 г. с укороченным откатом – СУ-1.
Установка пушки была выполнена по временному решению на приспособленной тумбе Гарфорта в закрытом бронированном корпусе на шасси легкого танка Т-26. Проведенные испытания самоход успешно выдержал, продемонстрировав приемлемую прочность ходовой части и лучшую меткость стрельбы, превышавшую табличные значения аналогичной полевой пушки. По результатам испытаний рекомендовалось улучшить условия работы заряжающего и разработать специальную укладку для боекомплекта. Кроме того, на шасси среднего танка Т-28 в 1932–1933 гг. предполагалось разработать самоходные установки для 76-мм зенитной пушки обр. 1931 г., 107-мм пушки обр. 1910 г. и 152-мм мортиры обр. 1931 г.
Учитывая значительные габариты зенитной счетверенной установки 7,62-мм пулемета и невозможность размещения обслуживающего расчета, работы по ее монтажу на шасси Т-26 не велись. Рассматривая основное применение зенитной установки в составе боевого охранения транспортных колонн на марше, приняли решение в качестве базы использовать шасси трехосного автомобиля.
К июлю 1932 г. планировалось завершить изготовление опытных образцов зенитных пулеметных самоходных установок сдвоенного, строенного, счетверенного зенитных 7,62-мм пулеметов ДС и установки сдвоенного 12,7-мм пулемета на шасси трехосного грузового автомобиля «Форд ААА». Машины предназначались для противовоздушной обороны на малых высотах. После проведения сравнительных испытаний к серийному производству приняли установку счетверенного 7,62-мм зенитного пулемета, и выдали заказ на их изготовление в количестве 1000 шт.
Для обеспечения действий танковых частей в составе пехотных подразделений предлагалось дополнить представленную систему вооружения 76-мм дивизионной пушкой и 122-мм мортирой на шасси танка Т-26 и 76-мм пушкой на шасси трактора.
Учитывая реальные перспективы механизации артиллерии на 1933 г. в части комплектации гусеничными тракторами, на заседании у зампреда РВС СССР т. Тухачевского 29 декабря 1932 г. приняли решение использовать все имеющиеся и вновь поступающие трактора только для механизации артиллерийских систем, по своим характеристикам не подлежащих транспортировке конной тягой. Таким образом, в первую очередь механизации подлежали 76-мм зенитные пушки, все системы АРГК большой мощности, 152-мм гаубицы и 107-мм пушки. Вся остальная артиллерия как в мирное время, так и в период мобилизационного развертывания оставалась на конной тяге.
Окончательный план создания самоходной артиллерии РККА был рассмотрен на совещании 10 января 1933 г. Опытные заказы на самоходные установки подлежали размещению на заводах им. Ворошилова (шасси), № 8 (артиллерийские части легких систем) и «Большевик» (артиллерийские части тяжелых систем).
К поставке в войска после изготовления и проведения испытаний планировались:
– самоходная установка с 76-мм пушкой обр. 02/30 г. со стволом в 30 калибров;
– самоходная установка с 152-мм мортирой обр. 1931 г.;
– самоходная установка с 122-мм гаубицей обр. 10/30 г.;
– самоходная установка с 76-мм зенитной пушкой обр. 1931 г.;
– триплекс: с 203-мм пушкой, 305-мм гаубицей и 400-мм мортирой;
– самоходный зарядный ящик;
– самоходная установка с 76-мм полковой пушкой обр. 1927 г. на шасси танкетки Т-27.
Для изготовления установок 76-мм пушки, 152-мм мортиры и 122-мм гаубицы предлагалось разработать единое специальное шасси, близкое по типу к Т-26. Разработка и изготовление возлагались на завод им. Ворошилова со сроком готовности опытных образцов – ноябрь 1933 г. Все финансирование проводилось через НТУ ГАУ, оно же обязывалась выделить двух конструкторов-артиллеристов для форсирования работ.
Для установки 76-мм зенитной пушки обр. 1931 г. завод им. Ворошилова к январю 1934 г. обязывался разработать специальное шасси.
Контроль и финансирование работы выполнялись НТУ УММ.
Учитывая невозможность использования для разработки триплекса имевшихся в наличии шасси серийных танков, заводам им. Ворошилова и «Большевик» в срок апрель – май 1934 г. предлагалось разработать специальные шасси с максимальным использованием освоенных танковых систем и агрегатов. Финансирование возлагалось на НТУ ГАУ, оно же обязывалась выделить трех конструкторовартиллеристов для форсирования работ. Проведение работ контролировалось совместно НТУ ГАУ и НТУ УММ.
Разработка и изготовление шасси-короба самоходного зарядного ящика поручались заводу им. Ворошилова, внутреннего оборудования – заводу № 7. Производство работ планировалось под совместным контролем НТУ УММ и НТУ ГАУ. За изготовление к сентябрю 1933 г. шасси (короб без внутреннего оборудования для укладки огнеприпасов) с соответствующим финансированием отвечало НТУ УММ, ответственность за финансирование и разработку внутреннего оборудования к ноябрю 1933 г. несло НТУ ГАУ.
Разработка и изготовление самоходной установки с 76-мм полковой пушкой на Т-27 к маю 1933 г. поручалось заводу «Красный путиловец» при финансировании по линии УММ.
Таким образом, к началу 1933 г. руководством РККА были четко определены основные направления создания самоходной артиллерии. Однако отсутствие практического опыта боевого применения и междуведомственные противоречия во взглядах на тактическое применение оказали негативное влияние на развитие самоходной артиллерии и не позволили принять на вооружение и развернуть массовое производство многочисленных опытных образцов, разработанных и испытанных до начала Великой Отечественной войны.
Комментарии