Формирование коллекции оружия Суворовского музея в дореволюционный период, Лохматов М.Г. (Санкт-Петербург)

Министерство обороны Российской Федерации Российская Академия ракетных и артиллерийских наук Военно-исторический музей артиллерии, инженерных войск и войск связи Война и оружие Новые исследования и материалы Труды Четвертой Международной научно-практической конференции 15–17 мая 2013 года 

К СТОЛЕТНЕЙ годовщине со дня смерти Александра Васильевича Суворова в 1898 г. была создана при Николаевской Академии Генерального Штаба специальная Суворовская комиссия, которая занималась вопросами будущего Суворовского музея. Важнейшими из этих вопросов были поиск и собирание суворовских памятников.

В первую очередь комиссия обратилась к потомкам А.В. Суворова с просьбой предоставить для будущего музея личные вещи полководца и предметы, связанные с его именем. Также было «предложено ученым учреждениям и обществам примкнуть к общерусскому делу – посильным участием в выяснении мест нахождения и в сборе памятников Суворовского времени, с просьбой указать как о тех предметах, которые имеются в учреждениях и у отдельных лиц и могут быть переданы музею, так и о тех, которые по разным причинам должны остаться у нынешних их владельцев»¹. Помимо личных вещей А.В. Суворова, его портретов, гравюр, карт и документов, относящихся к нему, предметов обмундирования и военного снаряжения, книг о нем, предполагался поиск личного оружия полководца, а также оружия его времени, как оружия русской армии, так и трофеев с тех войн, в которых он участвовал.

Уже в декабре 1899 г. генерал-лейтенант Н.Н. Сухотин, начальник Николаевской Академии Генерального Штаба, где работала Суворовская комиссия, и где предполагалось собирать и хранить предметы для будущего музея до его постройки, обратился к Главному Штабу с просьбой о передаче суворовских предметов и трофеев, хранящихся в Петропавловском соборе, Ботном здании и в Артиллерийском Историческом музее в ведение вверенной ему Академии². Занимавший в то время должность Военного министра генерал-лейтенант А.Н. Куропаткин переправил прошение Н.Н. Сухотина Министру Императорского Двора, и уже в марте 1900 г. «последовало Высочайшее указание на возможность передачи предметов, упомянутых в означенном письме» в ведение Суворовской комиссии³. Получив разрешение, комиссия направила своих представителей в Петропавловский собор, Ботное здание и Артиллерийский музей, чтобы на месте определить и отобрать необходимые для экспонирования в Суворовском музее предметы. В Петропавловском соборе этим занимался генерал-майор А.З. Мышлаевский, которому понадобилось больше года, чтобы отобрать нужные военные трофеи. К ноябрю 1901 г. он свою работу закончил, но было принято решение предметы забирать лишь по окончании строительства здания музея⁴. Лишь французская пушка, захваченная в 1799 г. в сражении при Нови, была передана из Артиллерийского музея в ведение Суворовской комиссии в 1900 г. Передок к ней был передан чуть позже, в 1904 г.

В 1904 г. в распоряжение комиссии поступили вещи из Петропавловского собора и Ботного здания, Артиллерийского музея, на что было получено Высочайшее указание еще в 1901 г., а также из Магазина образцов Технического Комитета Главного Интендантского Управления. Из Петропавловского собора и Ботного здания поступили в основном военные трофеи, а именно турецкие значки, знамена, бунчуки, французские древки от знамен, польские знамена, турецкие и польские ключи и шесть турецких комендантских топориков⁵. В Артиллерийском музее для передачи было отобрано оружие царствования Екатерины II: алебарды – 13, карабины – 2, палаши – 4, пистолеты – 8, ружья – 14, сабли – 2, темляки – 2, тесаки – 2, шпаги – 10, эспонтоны – 8; царствования Павла I: алебарды – 7, мушкетоны – 18, ружья – 10, штуцер – 1, эспонтоны – 14; а также четыре пушки, относящиеся к обоим царствованиям, одна из них на лафете⁶. Что конкретно поступило от Главного Интенданта Военного Министерства – неизвестно, указано лишь, что это предметы вооружения и снаряжения, относящиеся ко времени царствования императрицы Екатерины II и императора Павла I⁷.

Кроме упомянутых выше крупных хранилищ музейных памятников, предметы оружия поступали и от частных лиц, сбором от которых занимался член Суворовской комиссии генерал-майор П.Н. Воронов. Одной из первых была шпага, принадлежавшая А.В. Суворову. Шпага вместе с другими вещами полководца, его жены Варвары и дочери Натальи была отдана в будущий музей в 1900 г. на временное пользование сестрами Любовью Александровной и Верой Александровной Талызиными⁸, которые приходились правнучками А.В. Суворова по линии дочери Натальи. В 1902 г. они принесли все вещи в дар Суворовскому музею⁹. Шпага представляет собой стальной прямой обоюдоострый шестигранный клинок с доликами на обеих голоменях, на которых выгравированы надписи «Vivat Catharina» и «Виват Екатерина», с эфесом от французской шпаги старших офицеров 1804–1830 гг. К сожалению, Л.А. и В.А. Талызины не предоставили никакой информации о шпаге, поэтому история шпаги неизвестна, не ясно также, как на клинке, характерном для русских офицерских шпаг последней трети XVIII в., оказался эфес французской шпаги первой трети XIX в.

В том же 1900 г. в Николаевскую Академию Генерального Штаба поступила коллекция покойного генерал-майора Г.Г. Суханова-Подколзина, в которой было несколько единиц оружия. Известно, что один из этих предметов был включен в состав коллекции, собираемой Суворовской комиссией. Это офицерская шпага Голштинских войск императора Петра III, она была найдена вместе с
кирасой, замурованной в стене в Ревеле¹⁰. В современном собрании оружия Суворовского музея этой шпаги нет. 

В мае 1900 г. Новгородский губернский статистический комитет, в ведении которого находился Новгородский музей древностей, отослал Суворовской комиссии несколько предметов, среди которых был клинок японской сабли¹¹. Этот клинок был поднесен в 1862 г. японским посольством Светлейшему Князю Александру Аркадьевичу Суворову, внуку А.В. Суворова, «в уважение к памяти его великого деда»¹². На тот момент А.А. Суворов занимал должность Санкт-Петербургского военного генерал-губернатора. В Новгородский музей он передал клинок, когда занимал пост Новгородского губернского гласного.

В октябре 1900 г. Суворовская комиссия получила в дар от А.А. Столповской два пехотных кремневых ружья. В сопроводительном письме А.А. Столповская писала: «Будучи в течение прошлого лета 1900 года в окрестностях Цюриха в Швейцарии, случайно мне представилась возможность приобрести у местного населения два ружья, найденных на убитых солдат из рядов победоносной нашей Суворовской армии, которые сохранились в достаточной исправности и которые я приношу в дар образующемуся музею в память нашего великого героя»¹³. Оба ружья были произведены в Туле, одно было датировано 1796 г., другое – 1797 г. Ружья были переданы в 1929–1930 гг. в Кронверк Петрокрепости со всей коллекцией оружия Суворовского музея, коллекция затем досталась Военному Историко-Бытовому музею, в 1937 г. перешла в Артиллерийский Исторический музей, но когда в 1950 г. вернулась во вновь созданный музей А.В. Суворова, этих ружей в составе возвращенных предметов не оказалось.

В 1900 г. Александр Фомич Петрушевский, автор биографии А.В. Суворова, сообщил Суворовской комиссии, что в Дрездене живет русский астроном Василий Павлович Энгельгардт, увлекающийся Суворовым и собирающий реликвии, связанные с ним. Между Суворовской комиссией и В.П. Энгельгардтом установилась переписка, в которой собиратель пообещал завещать свой «Суворовский Сборник» музею полководца. Однако в 1902 г. Василий Павлович решил самолично, еще при своей жизни, отправить коллекцию суворовских реликвий в Санкт-Петербург. В феврале 1902 г. Суворовский Сборник прибыл в Россию и был временно размещен вместе с другими собранными к тому моменту вещами в здании Николаевской Академии Генерального Штаба. В составе коллекции В.П. Энгельгардта были книги о Суворове, изображения Суворова, фотографии видов Швейцарии с тех мест, где проходил путь Суворова по Швейцарии, предметы быта конца XVIII в. из тех мест, где останавливался Суворов, различные предметы времен Швейцарского похода, найденные местными жителями на местах сражений и захоронений. В ней было также и оружие, относящееся к Швейцарской кампании полководца: четыре кремневых ружья, три штыка к кремневым ружьям, кремневый пистолет, три сабли, одна из них в ножнах, эфес шпаги со сломанным клинком, нож¹⁴.

8 ноября 1904 г. из Собственной Его Величества библиотеки в Суворовский музей был передан ряд предметов, в том числе шпага Суворова¹⁵. На самом деле имелась в виду сабля А.В. Суворова, подаренная императору С.В. Козловым, мужем дочери Александра Аркадьевича Суворова Александры. История сабли следующая. После падения Измаила в память о победе А.В. Суворов сохранил у себя клинок турецкой сабли, принадлежавшей командовавшему в Измаиле сераскеру Айдозле-Мехмет-паше. После смерти полководца клинок перешел к Аркадию Александровичу, а затем и к Александру Аркадьевичу. Когда С.В. Козлов женился на дочери Александра Аркадьевича, тот пообещал подарить клинок зятю в случае отправления того на войну. Обещание было исполнено в 1877 г., когда С.В. Козлов отправился на Русско&турецкую войну. С тех пор измаильский клинок хранился у него. В 1901 г. С.В. Козлов подарил его императору, от которого клинок перешел в Суворовский музей. Еще в то время, когда клинок являлся собственностью Александра Аркадьевича, на него была приделана шашечная рукоять кавказского типа. Сам же С.В. Козлов украсил клинок надписями золотой насечкой, на правой голомени – «Сей клинок принадлежал генералу аншефу Гр. А.В. Суворову Рымникскому и взят 11-го дек. 1790 г. в Измаиле у сераскира Айдозлу-Мегемета паши». На левой голомени – «Подарен в 1877 г. генерал адьютантом Светл. Кн. Италийским Гр. Суворовым Рымникским зятю своему поручику Л.Г. Конного П.С. Козлову».

В ноябре 1904 г. от коллежского советника И.В. Штевена, проживавшего в Нижнем Новгороде, для Суворовского музея поступила в дар шпага А.В. Суворова. У этой шпаги оказалась довольно интересная история. В 1774 г., проезжая через Арзамас для усмирения пугачевского бунта, Суворов заночевал в доме купца И.И. Цыбышева, сыну которого, Александру, подарил свою шпагу¹⁶. Более полувека этот подарок хранился у Цыбышевых, но, оказавшись в тяжелом финансовом положении, они были вынуждены продать шпагу помещику Штевену за 100 рублей ассигнациями. Его потомок, Иван Владимирович Штевен, спустя много лет, разбирая старые сундуки, нашел старую шпагу, которая была в очень жалком состоянии. В ноябре 1904 г. Иван Владимирович решает подарить эту шпагу в Суворовский музей, сопроводив дар письмом, в котором, в частности, писал, что «если доставленная вам шпага действительно по наружным признакам относится к годам жизни Суворова, то она несомненно ему и принадлежала, ибо других шпаг в вещах моих не оказалось»¹⁷. Неизвестно, в каком виде шпага прибыла в Суворовский музей, но ее клинок действительно соответствует времени, описанному в легенде – стальной прямой обоюдоострый шестигранный, на основании клинка с обеих сторон – пята. Правда, латунный эфес шпаги относится, по всей видимости ко второй половине XIX в. Вероятно кто-то из владельцев шпаги решил ее отреставрировать по своему предпочтению, установив на клинок последней трети XVIII в. эфес, который больше соответствует чиновничьим шпагам середины/конца XIX в.

В ноябре 1909 г. в Суворовский музей пришло письмо от фрау Либинг, жены майора Либинга, жительницы Бланкенбурга на Герце в герцогстве Брауншвейг. В своем письме она сообщила, что у ее мужа есть сабля, принадлежавшая А.В. Суворову. Эту саблю он готов продать Суворовскому музею¹⁸. В своем повторном письме в декабре 1909 г. она уточняет, что готова продать саблю за 10 000 немецких марок¹⁹. Суворовский музей не торопился с ответом и лишь в апреле 1912 г. направил письмо военному агенту в Берлине с просьбой содействовать в приобретении предлагаемой сабли²⁰. В июне от того был получен ответ, что сабля вручена ему для пересылки в Музей Суворова, и что фрау Либинг согласна на цену в 500 рублей²¹. Вместе с саблей фрау Либинг предоставила в 1912 г. доказательства, каким образом сабля Суворова оказалась у ее мужа. В 1792–1794 гг. сабля принадлежала А.В. Суворову, который «выменял ее у одного донского казака (за его храбрость и исправность в службе) за драгоценную саблю, к которой Суворов дал в придачу еще золотые дукаты». В 1794 г. под началом А.В. Суворова служил прусский гусарский ротмистр Хейлингенштадт, который участвовал в штурме Праги и был послан курьером к Фридриху Вильгельму II сообщить о победе под Варшавой. По возвращении от короля он еще некоторое время служил у Суворова и получил от него саблю на память. В 1873 г. сын Хейлингенштадта передал саблю майору Либингу, «которому дороги исторические воспоминания»²².

Наконец, в июле 1912 г. Фрау Либинг были переведены 500 рублей, а сабля стала собственностью Суворовского музея²³. Казачья сабля, принадлежавшая А.В. Суворову, согласно архивным документам нашего музея, была последним предметом, поступившим в Суворовский музей в дореволюционный период.

1 Фонд документов и рукописей Музея Суворова. Инв. № МС-2464. Л. 6.

2 ФДРМС. Инв. № МС-2422. Л. 1.

3 ФДРМС. Инв. № МС-2422. Л. 51.

4 ФДРМС. Инв. № МС-2424. Л. 150.

5 ФДРМС. Инв. № МС-2426. Л. 54.

6 ФДРМС. Инв. № МС-2426. Л. 65.

7 ФДРМС. Инв. № МС-2426. Л. 64.

8 ФДРМС. Инв. № МС-2422. Л. 6.

9 ФДРМС. Инв. № МС-2423. Л. 117.

10 ФДРМС. Инв. № МС-2422. Л. 10.

11 ФДРМС. Инв. № МС-2422. Л. 81.

12 ФДРМС. Инв. № МС-2422. Л. 73.

13 ФДРМС. Инв. № МС-2422. Л. 212.

14 Лохматов М.Г. Оружие из Суворовского сборника В.П. Энгельгардта в собрании музея А.В. Суворова // Война и оружие. Ч. II. СПб., 2012.

15 ФДРМС. Инв. № МС-2426. Л. 79.

16 ФДРМС. Инв. № МС-3612/1.

17 ФДРМС. Инв. № МС-3612/2.

18 ФДРМС. Инв. № МС-3611/2.

19 ФДРМС. Инв. № МС-3611/3.

20 ФДРМС. Инв. № МС-3611/7.

21 ФДРМС. Инв. № МС-3611/8.

22 ФДРМС. Инв. № МС-3611/1.

23 ФДРМС. Инв. № МС-3611/12.